Кавказология. 2018. №4_Башкан А.

Правильная ссылка на работу:

Башкан А. Растущее присутствие Китая на Кавказе и его окрестностях: новый шелковый путь // Электронный журнал – Кавказология. – 2018. – №4. – С. 204-225. DOI: https://doi.org/10.31143/2542-212X-2018-4-204-225

Başkan A. China’s Growing Presence in the Caucasus And its Neighbourhood: New Silk Road // Электронный журнал – Кавказология. – 2018. – №4. – С. 204-225. DOI: https://doi.org/10.31143/2542-212X-2018-4-204-225

УДК 33 (479)

DOI: 10.31143/2542-212X-2018-4-204-225

CHINA’S GROWING PRESENCE IN THE CAUCASUS AND ITS NEIGHBOURHOOD: NEW SILK ROAD

ARGUN BAŞKAN

Ege University

35040, Turkey, Izmir-Bornova, Youth Street

E-mail: argunbaskan@gmail.com

Abstract. “One Belt, One Road” (OBOR; also referred as the Belt and Road Initiative – BRI; New Silk Road) of the People’s Republic of China is an ambitious amalgamation of mega-projects spanning through not only Eurasia (from China to the European Union) but also parts of other continents. Caucasus is one of the transit areas. The article aims to examine the workings of the OBOR with a focus on the Caucasus (Russian Federation’s North Caucasus and the South Caucasus). Even if it does not hold a decisive central position, the Caucasus is not a negligible area in Eurasian and wider world politics. Its location between Russia, Eastern Europe, Central Asia and the Middle East is now being more appreciated by China. It is clear, on the other side that China is getting more and more important for the Caucasus. The question is about the maximum level and scope of this influence. As to the North Caucasus the focus of Chinese involvement seems on touristic infrastructure so far. Pretty much everybody agrees that Chinese influence (both geopolitical and economic) is on the rise in the South Caucasus. China bears almost no ethno-political, religious, ideological and historical burden and debts in the Caucasus. This gives China an exceptional flexibility. All South Caucasus countries perceive Chinese investments positively regarding economic and regional stability. China also refrains from expressing strong opinions about local conflicts. So, assessing the Caucasus in wider Eurasian transformations like in the massive case of the OBOR, one may find that in some ways, the OBOR enforces and completes cooperative elements in the region (e.g. Turkish-Georgian-Azeri partnerships). In some other ways, it underlines the existing disagreements and exclusions (e.g. Abkhazia, Armenia). Given the fact that the Caucasus is only one of the many transit hubs in the OBOR, attitudes of regional actors seem to be relatively more critical for the level of the region’s mostly positive or negative interaction with the OBOR. Generally speaking, the OBOR provides rather opportunities than problems in the case of the Caucasus to the extent it would make the Caucasus further approach the EU cooperation space which is along with China itself one of the two pillars of the OBOR.

Keywords: International Relations; Russia; China; Europe; Caucasus; Turkey.

РАСТУЩЕЕ ПРИСУТСТВИЕ КИТАЯ НА КАВКАЗЕ И ЕГО ОКРЕСТНОСТЯХ: НОВЫЙ ШЕЛКОВЫЙ ПУТЬ

АРГУН БАШКАН

Эгейский Университет

35040, Турция, Измир-Борнова, улица Молодежная

E-mail: argunbaskan@gmail.com

Аннотация. «Один пояс, один путь» (ОПОП; также обозначаемый как Инициатива одного пояса и пути – ИПП; Новый шелковый путь) является амбициозной амальгамой мега-проектов Китайской народной республики, простирающихся не только через Евразию (от Китая до Европейского союза), но также частью через другие континенты. Кавказ является одной из транзитных ареалов. Цель настоящей статьи – исследовать воздействие Нового шелкового пути, фокусируясь на Кавказе (Российском Северном Кавказе и Южном Кавказе). Хотя он не занимает ключевого центрального положения, Кавказ нельзя считать и малозначительным регионом в евразийской и мировой политике. Его расположение между Россией, Восточной Европой, Центральной Азией и Ближним Востоком вызывает все больший интерес со стороны Китая. Очевидно, с другой стороны, что Китай приобретает все более важное значение для Кавказа. Вопрос заключается в том, каковы возможные пределы и масштаб этого значения. Что касается Северного Кавказа, то китайское участие пока сфокусировано на туристической инфраструктуре. Но практически все согласны, что на Южном Кавказе растет геополитическое и экономическое влияние Китая. Китай на Кавказе почти полностью свободен от этно-политических, религиозных, идеологических обязательств и давления исторического груза. Это позволяет ему проявлять исключительную гибкость. Все страны Южного Кавказа позитивно воспринимают китайские инвестиции как фактор экономической и региональной стабильности. Китай также воздерживается от выражения твердых позиций относительно местных конфликтов. Таким образом, рассматривая место Кавказа в более широких трансформациях в Евразии, таких как масштабный проект ОПОП, можно обнаружить, что в некоторых отношениях он усиливает и придает завершенность элементам сотрудничества в регионе (например, Турецко-Грузинско-Азербайджанскому партнерству). В некоторых других отношениях он оттеняет существующие разногласия и отчужденность (например, Абхазия, Армения). Поскольку Кавказ является только одним из многих транзитных хабов на Новом шелковом пути, преимущественно позитивное или негативное взаимодействие региона с проектом ОПОП в большей степени определяется подходом региональных акторов. В целом для Кавказа ОПОП создает скорее возможности чем проблемы в той мере, в какой приближает Кавказа к пространству сотрудничества ЕС, которое является, наряду с самим Китаем, одной из двух опор ОПОП.

Ключевые слова: международные отношения; Россия; Китай; Европа; Кавказ; Турция.